Межатлантический черный рынок. История о том, как двух советских хоккеистов пытались перетащить в НХЛ (Часть 2)

С первой частью можно ознакомиться здесь

Гэмблу за границей приходилось непросто. В то время года, когда тренировочные лагеря в Северной Америке было проводить не принято, он был брошен с головой в эпицентр самого требовательного тренировочного режима на планете. Проведя 2 недели с московским «Динамо», и еще 2 недели с московским «Спартаком», Гэмбл был полностью выхолощен.

«Это было нелепо. Я никогда ничего подобного не видел, - сказал Гэмбл. – Ты садишь человека к себе на плечи, и в прямом смысле бегаешь с ним вниз и вверх по лестнице».

Во время знакомства с требовательным российским тренировочным режимом вне хоккейной площадки, один из советских тренеров вручил Гэмблу миниатюрную хоккейную клюшку, заставил присесть и гуськом бежать через лес. Вскоре ступни Гэмбла были изрезаны безжалостными ветками деревьев. Когда Гэмбл оглянулся в поисках помощи, российский тренер стоял прямо позади него, подталкивал его в спину и беспощадно кричал:

«Ниже, - требовал он. – Ниже!».

Гэмбл совершенно точно был уже не в Споукане.

«Этот мужчина гонял меня по лесу с палкой в руках. Что это за тренировка? – говорит Гэмбл. – Однако их методика была довольно интересной. Во время упражнений на льду мы тянули за собой автомобильные шины, привязанные к поясу, который весил 18 кг. Они отличались продвинутостью в подготовке своих атлетов».

Возможно, Гэмблу и приходилось и непросто в следовании данным требовательным методам, особенно учитывая то, что Макинхарги проводил время, расслабляясь с Тарасовым. Однако участие в таких тренировках позволяло изнутри взглянуть на советскую хоккейную машину, воспитавшую за время существования множество выдающихся хоккеистов.

«Джек хорошо проводил время, а я, подобно подопытному кролику, подвергался жестокостям со стороны этих парней, - делится Гэмбл. – Во время одного упражнения перед моими воротами выстроились 5 хоккеистов, и у каждого из них было по 5 шайб. У них была одна минута на всех, чтобы нанести 5 бросков. Они могли бросать по воротам, когда захотят. Я кричал: «Что это за упражнение такое?». Шайбы летели у меня над головой, и это не имело никакого смысла. Конечно, были и другие упражнения».

По мере того как бежали недели, Макинхарги и Гэмбл совершенно не контактировали с «Кэнакс». Постепенно они начали понимать, зачем затеян весь этот обмен.

«Я не думаю, что «Кэнакс» переживали за меня. Они просто хотели, чтобы туда поехал голкипер, - порассуждал Гэмбл. – Может они и желали, чтобы я набрался опыта. Но что более важно, им было нужно, чтобы канал переговоров с Федерацией Хоккея России оставался открытым».

Тренировочные методы, которым мы научились в России, в Ванкувере не сработали бы. С одной стороны, в Москве были спартанские условия по сравнению с вылизанной инфраструктурой в пользовании «Кэнакс». Кроме того, как в случае с хоккеистами «Кэнакс», так и с другими бесчисленными игроками, жизнь профессионального хоккеиста предполагала развлечения вне хоккейной площадки – время с друзьями и семьей, возможность подумать, восстановиться и освежиться. Такой роскоши хоккеистам на Востоке не предоставлялось.

«Мы ездили на тренировочные базы, где проживали все хоккеисты. Даже женатые парни – все жили в общежитии и там же и питались, - рассказывает Макинхарги. – Нашим хоккеистам в Канаде предоставлялось много свободы. У них же ее не было. Им говорили, что делать, и они это делали».

«Помню, как однажды мы наблюдали за тем, как хоккеисты делают одно упражнение, таская друг друга на спине. Ты находишь себе пару, и вы с партнером носите друг друга по ступенькам. Настала очередь Троя, и тут произошла заминка. Подошел русский парень и сказал: «Трой очень устал».


Джек Макилхарги являлся ассистентом главного тренера в "Ванкувере" в 1988-м

В то время как Гэмбл подвергался страданиям, Макилхарги все больше узнавал Тарасова как человека, нежели как тренера. Тренер Тарасов мог быть абсолютным тираном. Но товарищ Тарасов был очень приятным человеком. Макилхарги узнал об этом различии, проводя время в классической российской манере, с одним из самых любимых сынов страны. Часто бутылка водки находилась от них на расстоянии вытянутой руки, и куда бы Макилхарги не ходил с Тарасовым, было очевидно, что он находится в великолепной компании.

«Он был настоящим королем хоккея и спорта того времени», - говорит Макилхарги.

Несколько раз, два тренера проводили время, расслабляясь в знаменитых российских банях, где для улучшения кровообращения их спины били вениками из веток деревьев. Однажды к Макилхарги присоединился и Гэмбл, однако у голкипера память о бане осталась не лучшая.

Они принесли эти мокрые веники и начали бить ими меня и Джека. Джек был первым, и я мог слышать его крики. Мне было интересно, что происходит. Они говорили, что это полезно, - рассказывает Гэмбл с улыбкой. – Это был хороший опыт».

Спустя год Тарасов оказывал такой же теплый прием Гриффитсу и Куинну, навестивших Москву с целью перевезти Крутова и Ларионова в Ванкувер. Они поехали в Россию в компании канадского сенатора Рэя Перро, и то путешествие принесло плоды. Летом 1989-го года легендарный советский голкипер Владислав Третьяк посетил «Кэнакс» в Ванкувере. А еще спустя несколько месяцев Ларионов и Крутов влились в ряды клуба Национальной Хоккейной Лиги.

Ларионов и Крутов дебютировали в НХЛ 5 октября 1989-го года. Ларионов, в итоге, провел в НХЛ 14 сезонов, выступая за «Кэнакс», «Сан-Хосе Шаркс», «Детройт Ред Уингз», «Флориду Пантерз» и «Нью-Джерси Дэвилз». В 2008-м году он стал членом Зала хоккейной славы.

Крутов провел в Национальной Хоккейной Лиге лишь сезон 1989-90. После этого он отыграл 6 лет в Швейцарии и Швеции.

Путешествие, которое Гэмбл и Макилхарги совершили до прибытия Крутова и Ларионова в НХЛ, подарило уникальную возможность прочувствовать контраст между жизнью по эту сторону океана, и за железным занавесом. Гэмбл отчетливо помнит некоторые любопытные моменты.

«Я привез с собой восемь пар джинсов «Ливай Стросс», - рассказывает Гэмбл. – Я распродал их прямо возле отеля, потому что именно это пользовалось спросом на черном рынке. Фактически у меня получилась прибавка к командировочным за счет продажи джинсов «Ливай Стросс».
Было заметно, что влияние Запада приближается. Это было заметно даже при взгляде на хоккеистов в раздевалке. Страна находилась тогда в подавленном состоянии, однако можно было прочувствовать, что грядет некий перелом. Ну и через несколько лет он случился».

За время, проводимое в России, путешествие для двух «Кэнаксов» стало выходить за рамки хоккея. По мере того, как шли недели, они все больше интегрировались в уникальный мир, о котором на Западе могли лишь читать. Когда путешествие подходило к концу, их неожиданно пригласили насладиться веянием Западной культуры, когда Билли Джоэл прибыл в Москву в рамках исторических гастролей по СССР.

Владимир Крутов сыграл в НХЛ в сезоне 1988-89

Макилхарги посетил один из трех концертов, которые Джоэл давал в Москве.

«Это было уникальное событие. В то время там давалось не много концертов, - делится Макилхарги. – Когда люди начинали вставать и танцевать, солдаты в проходах заставляли всех сесть на места».

«О тех людях, которых я встречал в СССР за время поездки, я могу сказать только хорошее. Все они были очень милыми, и изо всех сил старались помочь».

После приключения в Советском Союзе Гэмбл провел отличный сезон, выступая за «Милуоки» и «Ванкувер». Российские тренировки пошли ему на пользу. Однако опыт, полученный там, по-настоящему помог ему уже тогда, когда он завершил карьеру хоккеиста и нашел себе другую профессию.

После завершения выступлений за «Хьюстон Аэрос» из Международной Хоккейной Лиги в 1996-м году, Гэмбл устроился на работу менеджером в «M-ISWACO» - базирующуюся в Техасе нефтесервисную компанию. По работе Гэмблу приходилось ездить на Средний Восток, и на протяжении трех лет пребывания в Ливии ему пришлось пережить еще больший культурный шок, чем во время поездки в Россию.

Гэмбл решил покинуть Ливию после того, как его сын погиб во время военных действий в Афганистане.

Такой поворот событий после завершения спортивной карьеры не совсем обычен для человека, который родился и начал играть в хоккей в провинции Новая Шотландия. Возможно, адаптироваться в новой сфере помогло то самое неожиданное приглашение от «Кэнакс» «поучиться за границей».

«В то время мне очень хотелось побыстрее уехать из СССР, потому что там они выжимали из меня все соки, - говорит Гэмбл. – Я много размышлял над этим путешествием. Много размышлял об опыте, полученном в Москве. Такое путешествие не забудешь никогда. Даже если оно и случилось очень давно.

Спустя два года после того, как Гэмбл и Макилхарги вернулись в Ванкувер, Холодная война закончилась, и в НХЛ хлынула волна хоккеистов из России.

Это стало логичным результатом долгосрочного процесса, включившего в себя классическое приключение двух «Кэнаксов», отправленных на неизведанную территорию.

Перевод: Inoprosport

Комментарии: 0